Почему Россия не сможет подняться с колен без опоры на западные капиталы
Совершенно очевидно, что та модель экономического роста, по которой развивалась Россия в последние годы, рухнула, и нет ничего, что могло бы в обозримом будущем прийти ей на замену. Ведь 7—8-процентный рост ВВП в последние четыре года был основан исключительно на притоке иностранного капитала.
Кстати, в отличие от трех остальных стран БРИК, в которые капитал приходил преимущественно в форме прямых иностранных инвестиций, в Россию приходили в основном западные займы. Они были мотором нашего развития даже в большей степени, чем цены на нефть. И это были не наши деньги, вернувшиеся обратно, как утверждают некоторые, а именно приток иностранных денег. И потрачены они оказались, кстати, вовсе не на цели модернизации, а по большей части на всякую ерунду: к примеру, основная часть денег, полученных отечественными компаниями, которые проводили в последние годы публичное размещение акций (IPO), тратилась в основном на покупку акций, недвижимости, и только 20—30% этих денег шли на реализацию проектов собственно развития.
В результате мы получили несбалансированную структуру роста: 8-процентный рост ВВП по итогам прошлого года в основном обеспечили строительство, торговля, финансовые услуги. Все производственные отрасли показали темп роста добавленной стоимости ниже темпа роста ВВП. Некоторые — существенно ниже. Поэтому, безусловно, надо понимать, что у нас не сложилось за последние годы другого источника финансирования экономического развития, кроме притока внешнего капитала.
Сегодняшняя ситуация оттока капитала (в сентябре чистый отток составил 25 млрд долл) подрывает основной источник экономического развития на ближайшие годы. Наша собственная финансовая система не сможет заменить иностранный капитал в качестве источника финансирования развития экономики. К примеру, ее вклад в финансирование инвестиций в основной капитал составляет 12%, половину инвестиций в основной капитал по-прежнему финансируют предприятия за счет собственных средств.
Это значит, что с огромной степенью вероятности наш рост не возобновится до тех пор, пока не возобновится масштабный приток капитала. Когда это произойдет? Точно неизвестно: придется банально сидеть и ждать у моря погоды. Причем возврат иностранных капиталов на наш рынок будет происходить медленнее, чем восстановление глобальной экономики. Реальная оценка российских политических рисков, по моему мнению, в значительной степени усугубилась в последнее время, и если на развивающиеся рынки будет возвращаться капитал, то в Россию он вернется в последнюю очередь. Ждать того, что все произойдет за год-два, я думаю, не реалистично.
Тем тревожнее, что под угрозой и другой источник роста — сырьевой экспорт. В ближайшей перспективе цена нефти, я думаю, полностью перестанет ориентироваться на законы работы финансовых рынков, и спекулятивный капитал перестанет формировать ее цену. Замедление спроса на нефть было очевидным с самого начала этого года, а цены все равно росли вплоть до отметки в 145 долларов за баррель. Поскольку перспектива рецессии в мире реальна, я думаю, что цена нефти будет стремиться к адекватному уровню, базирующемуся на равновесии спроса и предложения. Поэтому, думаю, мы вполне сможем увидеть 40—50 долларов как устойчивый показатель на длительный период. В любом случае сырьевой экспорт уже не сможет в том масштабе быть источником финансирования модернизации, на который мы рассчитывали последние 2—3 года, глядя на мировые нефтяные котировки.
Те меры, которые предпринимают власти, показывают, что они не владеют никакими инструментами, кроме самых примитивных, да и теми владеют плохо. Эти меры только способствуют усугублению негативных тенденций.
Просвета, в общем, нет. Мы сейчас будем так или иначе медленно проедать накопленные ресурсы, тратить их на то, чтобы помочь корпоративному сектору, который, в свою очередь, будет использовать их вовсе не на благие цели, а скорее на вывоз из страны или на поглощение конкурентов. Симптоматично, что 100 млрд из общих долгов корпоративного сектора приходится на долю только двух госкомпаний, «Газпрома« и «Роснефти».
Что касается перспектив восстановления после кризиса, то главная проблема в том, что мы проигрываем в конкуренции за деньги другим странам. Несмотря на тяжелейшие проблемы в финансовой системе, которые вскрылись, например, на Западе, у меня есть уверенность в трех западных принципах, которые обеспечат восстановление после кризиса: предпринимательский дух, доминирование частного сектора и незыблемые институты (включающие в себя защиту прав собственности, открытую политику, свободу СМИ и т.д.). Ничего из этого списка нет у нас в России даже близко, а это значит, что если в ближайшее время в мире будет ситуация конкуренции за ограниченный ресурс в виде инвестиционного капитала, мы ее откровенно проиграем, мы окажемся последними в очереди. Я не вижу иного выхода из этой ситуации, кроме кардинальной смены не просто политического и экономического курсов, а курса страны, разворота в принципиально другую сторону. В сторону построения более современного, цивилизованного, свободного общества, которое может более адекватно реагировать на подобные кризисы.
Справка:
Милов Владимир Станиславович
Президент независимого исследовательского фонда "Институт стратегического развития ТЭК", руководитель исследовательской группы по энергетике и транспорту Центра стратегических разработок; бывший заместитель министра энергетики РФ (май-ноябрь 2002 г.).
Родился 18 июня 1972 г. в г. Кемерово; окончил Московский горный институт по специальности "технология машиностроения"; работал во Всесоюзном научно-исследовательском и проектно-техническом институте угольного машиностроения, затем в АООТ ТД "Сиданко"; с 1997 - в Федеральной энергетической комиссии (ФЭК) РФ, 1999-2001 - руководитель Управления экономического анализа и основ ценовой политики ФЭК; 2001-2002 - советник Министра энергетики РФ; одновременно являлся экспертом фонда "Центр стратегических разработок"; на посту заместителя министра энергетики курировал вопросы реформирования в отраслях топливно-энергетического комплекса, а также разработку и реализацию Энергетической стратегии России; был освобожден от должности заместителя министра энергетики по собственной просьбе; в ноябре 2002 г. возглавил независимый исследовательский фонд "Институт стратегического развития ТЭК" (с ноября 2003 г. - "Институт энергетической политики"); в июне 2004 г. по совместительству возглавил исследовательскую группу по энергетике и транспорту в Центре стратегических разработок (к самым известным проектам группы относится разработанный проект нового законодательства "О недрах"); эксперт комитета по стратегии и реформированию при Совете директоров РАО "ЕЭС России"; участник разработки проекта Транспортной стратегии России; член Совета по внешней и оборонной политике (СВОП); автор серии концептуальных докладов по проблемам энергетической политики в России, анализу состояния нефтяного, газового, электроэнергетического секторов экономики России, десятков публикаций в российской прессе.
