Он даже не знает, что его сбывшаяся мечта пришла из России...
Интервью с Виктором Константинопольским, основателем и совладельцем «Аксессуар Фур». Компания «Аксессуар Фур» является крупнейшим дилером и поставщиком мехового сырья и полуфабриката на российском рынке. И кроме того — уникальным семейным предприятием, где работают не только супруги, но и дети.— У каждого предпринимателя своя история создания бизнеса. Как вы пришли к решению создать собственный бизнес?— В меховом бизнесе я уже 20 с лишним лет. Работал в разных компаниях и на разных должностях — заместителем генерального, главным менеджером, побывал и соучредителем. С одной стороны, работая управленцем, растешь профессионально, творчески, финансово, и приходит то время, когда ты готов начать свое собственное дело. С другой стороны, когда был соучредителем, партнеры подвели меня, бизнес развалился, и я попал в долги. Все было оставлено, я вышел из бизнеса с одними визитками подмышкой. К этому времени в компании работала будущая моя сноха, сын работал юристом, супруга занималась дизайном и продажей головных уборов. Мы тогда создали уникальный головной убор, он и сегодня пользуется спросом.Тем не менее, случилось то, что случилось. И в плане начального капитала мы начали не с плюса, а с огромного минуса. Начали вместе с моим сыном. К тому времени сын, который сегодня является партнером и генеральным директором компании, уже попробовал свои силы как юрист в сторонних компаниях. Тогда мы с ним сели и обсудили, как объединить усилия. У каждого был свой багаж знаний, опыта и возможностей, но на обоих нас висел большой долг перед зарубежными поставщиками. Мы приехали к ним, переговорили, я даже не ожидал, насколько высок был мой авторитет у них. Люди пошли нам навстречу и дали спокойно выйти из этой ситуации. Буквально за год-полтора закрыли все наши долговые проблемы. И затем, не беря ни взаймы, ни в кредит, начали развивать потихонечку свой бизнес. В 2005-2006 годах мы были уже полностью самостоятельными.— Похоже, вам сказочно повезло с поставщиками, перед которыми был такой большой долг...— Знаете, меховой бизнес — бизнес особенный. Многие контракты мы заключаем без всяких бумаг, просто пожав руки — это старая меховая традиция. Конечно, в отрасль приходят новые люди, иногда и обжигаешься. Но старый меховой бизнес — он очень закрытый. У старых брокеров, которые давно работали в нем — англичан, немцев, — у них все было очень просто. Руку пожал, и ты за свои обязательства отвечаешь. Если ты чего-то не сделал, кого-то подвел, то ты становишься изгоем, ты просто в этот меховой бизнес больше не влезешь. Примерно таких принципов придерживаюсь и я. Конечно, в России ситуация несколько другая, но за рубежом, я надеюсь, у меня непререкаемый авторитет. И если я называю дату, то не один из моих контрагентов не подвергает ее сомнению. Мы стараемся даже на 2-3 дня или на неделю раньше срока закрывать все вопросы. Это очень помогает в плане сотрудничества, взаимовыручки и в случае возникновения сложной или спорной ситуации, очень помогает договариваться. Мы с пониманием относимся к проблемам друг друга, всегда стараемся договориться и не наказывать друг друга деньгами. Я говорю: «Давайте обсудим, как мы из этой ситуации выйдем». И у нас никто не кричит с порога: «Вот ты мне испортил шкуру, отдай мне деньги!» У нас на рукопожатии очень многое держится. Вот такой бизнес.— Почему решили создавать семейную компанию? Не пугал риск снова оказаться в долгах всей семьей?— В меховом бизнесе есть с кого брать пример. У меня много друзей и партнеров за рубежом. Меховой бизнес — это традиционно семейный бизнес, и там действительно работают семьи, из поколения в поколение. Я знаю примеры владения бизнесом одной семьей уже 90 лет. Было на кого посмотреть, было у кого подглядеть — как передаются традиции, как они развиваются. Тема волнует сегодня многих моих друзей-бизнесменов, ведь у всех подрастают дети. Буквально позавчера встречались с партнером из Новосибирска. Он задает вопрос: как у тебя получается командой работать? Я всегда отвечаю так: надо сесть и четко все обговорить, четко провести границы — между зонами ответственности каждого участника, между семьей и бизнесом. Для каждого — определить свой участок, бюджет и круг обязанностей. Тогда все прозрачно, всем все понятно, все видят и затраты, и прибыли. На всех мы делим и наши успехи, и наши неудачи. И главное — никаких поблажек. На работе нет сыновей и невесток, нет детей и родителей, на работе — мы все сотрудники. Уходим вечером с работы — тогда да, мы папа, мама, сын.— Насколько серьезно поставлен у вас учет и контроль?— Я ушел от той формы, когда за кем-то надо глядеть, за кем-то подглядывать. Это касается всех моих сотрудников, не только членов семьи. Они ведь тоже почти родственники: один мой заместитель — близкий друг и уже крестный, мы взяли к себе родную сестру супруги, еще есть две девушки, которые со мной работают уже 10 с лишним лет. Поэтому я не трачу деньги на какие-то контрольные подсчеты, не трачу на это свое время. Это очень важный момент, потому что при тотальном контроле на любого бухгалтера надо еще одного бухгалтера, а над ним еще и третьего бухгалтера или контролера. Вот от этой формы мы ушли, у нас — 150% доверия.— Не страшно без контролера?— Eсли мы говорим о семейном бизнесе, то именно доверие я бы поставил во главу угла. Доверие между партнерами и уверенность, что каждый хорошо сделает свое дело. Ну, и конечно, общее стремление хорошо заработать. Это работает! На сегодняшний день, смело это заявлю, наша компания является одним из российских лидеров. Вы сами можете пройти по выставке и посмотреть, у кого больше и богаче стенд представлен. Мы тут вторые по площади. Конечно, мы, может быть, не самые богатые, но мы много вкладываем в ассортимент и дизайн, много работаем с мировыми компаниями. В этом году мы единственные от России выставлялись на ведущей меховой выставке в Италии «Mifur». Это затраты, это большой труд. Но мы выставлялись, несмотря на все трудности нынешнего кризиса.— А в целом — как вам живется в кризис?— Я-то считаю, что в кризис есть возможность хорошо заработать, нужно только мобилизоваться. Как говорит восточная пословица, «кризис — это возможность заработать». Удел слабых — уходить с рынка, удел сильных — оставаться. И себя мы относим к сильным. По прошлому году мы не только не потеряли, а даже приросли. В этом году, думаю, объем продаж будет поменьше, но я на 100% уверен, что мы будем на плаву. Команда наша выстоит, выдержит, и мы будем задавать тон на рынке.Сегодня наша компания уже первая по расцветкам и по качеству. К нам идут за помощью наши конкуренты, и мы строим политику не конкуренции, а партнерства. Мы помогаем своим конкурентам, мы делаем это с открытой душой. В бизнесе бывают у людей несчастья, трудности, и они приходят к нам за советом. Меня даже порой за это критикуют: «Зачем ты рассказываешь?» А я отвечаю: «Это вернется ко мне, и вернется с большим плюсом». Жизнь это доказывает. Тем более, то, что секрет сегодня, завтра уже не секрет.Еще о наших успехах. На сегодняшний день наша компания является поставщиком меха с уникальной технологией обработки, которой сегодня в мире владеем только мы. У нас есть производство по окраске шкур металлами. В июле этого года была коллекция от кутюр из нашего меха в Париже, на Елисейских полях, и там присутствовала вся наша семья. Я не знаю других примеров, когда кто-то из России поставил хотя бы один метр ткани на высокую моду. Нам это удалось, и у нас большие перспективы. У компании, для которой мы делали эту работу, не одна сотня магазинов, и если они дадут нам даже маленький по их меркам заказ, то это обеспечит нас работой на целый год. Это — успех нашей слаженной команды. Когда я взялся за новую технологию обработки шкур, было много разговоров о том, надо ли это делать. Но опять же, вся семейная команда меня поддержала. Несмотря на всю трудоемкость и финансовые затраты. Потом, глядя на нас, многие пытались сделать то же самое, но не смогли.— Расскажите, как распределены роли членов семьи внутри компании?— Я имею самый большой опыт в мехах и, как эксперт, произвожу закупки. В этом вопросе моя команда мне полностью доверяет: что я купил, по какой цене купил, как я планирую все это продать. Уже на этапе закупок формируется ценовая политика и просчитывается конечный результат. Я также принимаю решение, где произвести обработку меха и каким способом. Конечно, мы советуемся и все это обговариваем. Но решаю я. И контроль за качеством товара лежит на мне. Во всем, что касается головных уборов, команда полностью полагается уже на бесценный опыт моей супруги. Марина занимается дизайном, отшивом и реализацией головных уборов. А экономическая сторона больше лежит на сыне. Он ведет и логистику, расчеты с контрагентами, другие финансовые составляющие. Обеспечивает юридическую сторону и защиту договоров и возврата денег, ведет отношения с банками. Я в эти вопросы уже не вмешиваюсь.— А на производстве что за коллектив? Там другая модель?— Я ушел от конечного производства. Дело это неблагодарное. В Москве производственный бизнес вести просто невозможно, да и в регионах вести его достаточно дорого, да и как на расстоянии будешь управлять людьми? Есть одно маленькое производство в регионе, и мы там размещаем заказы. Мы ежедневно даем им задания и часто выезжаем, чтобы на месте все проконтролировать и принять работу. Так проще: получил товар, отдал деньги. Меня пытались втянуть в большее участие: забирай всю технологическую цепочку и делай все до конца. Я говорю: ну, тогда мне надо сюда переезжать жить. Я только на днях вернулся с производства — перед выставкой мы делали дизайн новой коллекции головных уборов. Я принес им полмешка конфет, и мы все сидели за одним столом, пили чай. Была такая дружеская атмосфера, и видно было, что люди благодарны такому знаку внимания. Я там три дня работал, все три дня мы пили этот чай, и все меня благодарили. Мне не пришлось говорить им, что, мол, давайте, поработаем до 7-8 вечера. Это мы в Москве привыкли так работать, а в регионах — в 5 часов звонок и двери закрываются. Но в этой ситуации мы не успевали, и я остался на субботу. И мне не пришлось уговаривать людей, я только намекнул — и они сами вышли в субботу вместе со мной. Все понимали, что у нас выставка, все понимали, что нам это надо, и никто не задавал вопросов. Напряглись, выполнили задачу и все с облегчением выдохнули. Естественно, с нашей стороны были какие-то поощрения.— Вы малый бизнес?— Если говорить об оборотах, то, наверное, стремимся к среднему, но пока все-таки ближе к малому. Я думаю, что кризис нас снова отбросит в малый бизнес.— Планируете расти?— У меня нет гигантомании, я все это прошел уже в предыдущем бизнесе. Я стремлюсь к тому, чтобы моя семья была обеспечена. И еще я хочу, чтобы продолжалась наша династия. Буквально два дня назад самая маленькая внучка подошла ко мне и говорит: «Деда, ты откуда вернулся?» Я говорю: «Из командировки». А она: «Я вот немножко вырасту, я тоже всегда буду с тобой ездить в командировки». Смеялись мы все, конечно.— Есть ли идеал семейного бизнеса, к которому вы стремитесь? Какой-то живой пример?— Я знаю такие примеры в меховом бизнесе, это, в основном, наши итальянские партнеры. Например, у одного брокера три сына, у каждого своя ответственность и свои полномочия. Они работают командой, и очень хорошо виден этот мощный кулак: их не сломишь и не снесешь никуда. А как они внутри все распределили, я не знаю. Никто этим делиться не будет.— Что бы вы посоветовали бизнесменам, которые задумались о передаче своего дела наследникам? Вводить или не вводить ребенка в бизнес? Если вводить, то с чего следует начинать?— Я думаю, надо создавать династии и надо передавать бизнес детям и внукам. Здесь первое, что нужно, — это воспитание. Если ты воспитал правильного человека, он обязательно будет стремиться продолжить твое дело. И не всегда во главе угла стоят деньги: есть еще и стремление продолжить начатое старшими, не дать ему зачахнуть.— Может быть, есть какие-то технологии передачи бизнеса подрастающим поколениям?— Я думаю, очень важно просто разговаривать друг с другом и слышать друг друга. И потом, семейный бизнес — это все равно та же семья, и в нем тоже происходит воспитание детей. Если ты смог привить им вкус предпринимательской жизни, вкус зарабатывания, вкус достижения, то за будущее бизнеса можешь быть спокоен. А если кайф зарабатывания утерян, если утерян кайф от того, что ты что-то новое сделал, то сколько ни будет денег у человека, а все равно ничего не получиться. Я знаю немало семей, в которых родители заработали, а дети просто пытаются эти деньги потратить, занимаются какой-то ерундой. Как тут быть? Трудно общий рецепт сформулировать, каждый нащупывает что-то свое.— А как думаете, не страшно сыну к Вам приходить: папа, ты не прав?— Мы не приходим, мы просто сидим друг напротив друга в одном кабинете. Я вижу, чем он занимается, он видит, чем занимаюсь я. У нас никаких секретарей, мы в одном котле варимся. Когда речь зашла про разные кабинеты, я был категорически против. Слишком часто нам нужно обсуждать какие-то моменты, и проще сказать через стол.— Считаете ли вы, что ребенка, будущего наследника, нужно отослать куда-то поучиться или поработать? Что вы порекомендуете внучкам, чтобы они в будущем могли войти в бизнес? Пошлете ли их в Европу учиться у итальянских партнеров?— Конечно, знание, обучение — это достаточно важно. И я пошлю их к партнерам, если буду уверен, что они смогут лучше научить, чем я. Чтобы они получили знания, получили какие-то азы и менеджерские, и профессиональные. Мой сын Василий, например, ездил на курсы к финнам и изучал шкуры. Да, он юрист, он экономист. Но в нашем бизнесе шкуры как не знать? Их надо чувствовать. Я думаю, ему было крайне полезно вникнуть и быть в теме.— Ваши внучки будут при вас расти в вашем бизнесе? «В шкурах»?— Думаю да, они впитают в себя этот запах. Меховой бизнес был когда-то английский, немецкий, а сейчас он российский и плавно переходит в итальянский. Я сегодня общаюсь с учеными — физиками и химиками — о том, как еще можно развить технологию покраски шкур. Они дико таращат глаза, говорят: «А зачем тебе это?» Я говорю: «Мне нужно цветовую гамму расширить. Я с натуральными материалами работаю». Они соображают и говорят: «Ты знаешь, в этой сфере вообще никто не работал, это никому не было надо». Я сейчас глубоко в это погрузился и, наверное, больше всех об этом знаю. Становлюсь каким-то физиком, разные процессы изучаю, и у меня получается! Вчера были на нашем стенде профессионалы, меховщики старые, у которых был когда-то институт. Я позвал их, показал то, что сделал. Это было супер высоко оценено! Знаю, что 8 лет назад итальянская компания огромные деньги вложила в такую же технологию и разорилась, она не смогла довести ее до логического конца. Разорилась, закрылась и распродалась. Когда наша технология дошла до Карла Лагерфельда, великого немецкого дизайнера, — а дедушке уже за 80 лет,- он разразился диким криком: «Неужели я этого дождался?!» Я так думаю, он даже не знает, что эта его сбывшаяся мечта пришла из России.
