Занятость в экономике России подходит к предельному уровню
За последний год численность занятых в экономике России выросла на всего на 300 тыс. человек, или 0,4%, свидетельствуют опубликованные вчера данные Росстата. Экономисты опасаются, что вовлечение ранее не задействованных в экономике трудовых ресурсов подошло к пределу. Иными словами, экстенсивная модель экономического роста исчерпывает себя, необходимы инвестиции и повышение производительности труда.
Вчера Росстат опубликовал очередное обследование по проблемам занятости. По состоянию на февраль 2008 года, численность экономически активного населения в возрасте от 15 до 72 лет составила 74,8 млн человек, или 66,8% общей численности населения этого возраста. Из них: 69,5 млн человек занято в экономике, 5,3 млн человек признаются безработными. За год численность экономически активных выросла всего на 219 тыс. человек (0,3%), а занятых — на 300 тыс. (0,4%), при этом численность безработных сократилась на 1,5%.
Рост занятости в предыдущие годы был значительно выше — так, между февралем 2004 и 2007 года занятость в России выросла на 3,7 млн человек или 5,6% (см. “Ъ” от 8 июня 2007 года). Год назад делался вывод о том, что в экономику вовлекается все больше граждан, которые либо раньше не работали, либо могли бы не работать — в первую очередь молодые люди, пенсионеры и женщины с детьми. Теперь такой вывод сделать сложнее: похоже, «лишних», незадействованных в экономике трудовых ресурсов почти не осталось.
«Численность занятых держится в районе 70 млн с 2006 года, в то время как ранее она постепенно увеличивалась»,— констатирует Сергей Заверский из Института комплексных стратегических исследований. «Ресурсы работников трудоспособного возраста будут уменьшаться, и кроме отдельных групп, таких как бедные, инвалиды, маргинальные слои, больше привлекать некого,— уверена Ирина Денисова из Центра экономических и финансовых исследований и разработок.— Вовлеченность трудоспоспособного населения в экономику вышла на пределы, труд становится более редким ресурсом, чем был до этого». Игорь Поляков из Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования с ними согласен: «Ресурсы коренного населения достигают предельной точки». Помочь могла бы трудовая миграция, однако несмотря на крайне противоречивые оценки ее масштабов, достигающие 15 млн человек, Росстат упорно указывает одну и ту же численность населения трудоспособного возраста — около 112 млн человек.
Еще один ресурс увеличения занятости — большее вовлечение женщин в экономику — для России почти недоступен. Если, например, в Индии, по данным Всемирного банка, вовлеченность женщин в экономику составляет всего 36%, напомнил Рори Макфаркуар из Goldman Sachs, то в России она находится примерно на уровне промышленно развитых стран. Действительно, если доля экономически активных мужчин в России растет значительно быстрее, чем аналогичный показатель для женщин. К тому же, напоминают все опрошенные экономисты, наблюдаемый сейчас демографический всплеск приведет к тому, что из числа экономически активных выпадут «будущие и новые мамы». Андрей Коровкин из Института народнохозяйственного прогнозирования РАН уверен, что «раз рождаемость растет, то больше женщин уходит с рынка труда».
«Демография будет задавать параметры экономического развития»,— говорит Ирина Денисова. По расчетам Ярослава Лисоволика из Deutsche Bank, сделанным год назад, рост занятости на 1% приводит к росту ВВП на 1,3%. В 2004–2007 годах он, возможно, обеспечивал порядка трети всего экономического роста. Теперь этого фактора больше нет, а значит, рост либо замедлится, либо будет основан исключительно на росте производительности труда и инвестициях. Впрочем, Рори Макфаркуар предостерегает от «лобовых выводов». «Важно, в каких секторах задействуется “новая” рабочая сила, насколько эффективно это происходит».
Ирина Денисова уверена: «Источником роста должен стать не экстенсивный рост, как сейчас, а интенсивный — при введении новых технологий и сокращении численности занятых». Сергей Заверский тоже считает, что единственный, зато «мощнейший» резерв российского экономического роста связан с «возможностью технологической модернизации производства и, таким образом, повышением производительности труда».
Максим Шишкин, Дарья Николаева, КоммерсантЪ
