Новая экономическая политика от РАН оказалась нереволюционной
Институт народнохозяйственного прогнозирования (ИНП) Российской академии наук выпустил доклад «Новая экономическая политика» с предложениями по стимулированию роста ВВП, альтернативными текущей экономической политике правительства. Именно еще не законченный доклад ИНП, по сути, обсуждали в Сочи на совещании 22 апреля, на разработки РАН ссылался советник президента Сергей Глазьев в полемике с Белым домом, с ним связывалось большинство надежд «патриотической» части оппозиции правительству на радикальную смену экономического курса. Для этого доклад РАН, более интересный с точки зрения анализа, чем с точки зрения предложений, вряд ли пригоден.
Доклад ИНП РАН «Новая экономическая политика: политика экономического роста» оброс легендой еще до его выхода в свет. Впервые о подготовке РАН документа, излагающего в системном виде предложения консервативной части академического сообщества о стимулировании долгосрочного экономического роста, стало известно осенью 2012 года. Ожидания были достаточно высоки: предполагалось, что в документе будет содержаться анализ ограничений на рост ВВП и промышленности, накладываемых курсом «макроэкономической стабильности» Белого дома в 2005–2012 годах, а также комплекс предложений, призванных вывести динамику ВВП на уровень выше 5% в год в 2013–2030 годах. Курс Белого дома традиционно связывается и в глазах «патриотической» части оппозиции, и в глазах РАН с бывшим вице-премьером Алексеем Кудриным и его единомышленниками в ЦБ, Минфине, Минэкономики и других правительственных ведомствах, поэтому во многом от совещания в Сочи 22 апреля ждали именно острой полемики господ Глазьева и Кудрина и обнародования хотя бы тезисов доклада.
Но вместо Сергея Глазьева оппонентом бывшего министра финансов стал действующий министр экономики Андрей Белоусов, а доклад распространен ИНП РАН лишь вчера.
Доклад вышел под редакцией академика Виктора Ивантера, имя советника президента в нем не упоминается, и статус его неочевиден — в одном из мест текста он вообще назван «брошюрой». Документ в сравнении с публиковавшимися в январе предварительными версиями существенно изменился, стал на порядок менее политизированным и существенно более содержательным — во всяком случае, в части постановки проблем, хотя по качеству анализа он очевидно уступает и сходным по темам документам ЦБ, Минэкономики, Минфина, и разработкам Всемирного банка и МВФ. К базовой критике курса Белого дома, популярной и в правительстве (в изложении, в частности, замминистра экономики Андрея Клепача), авторы доклада добавили несколько важных и ранее не упоминавшихся тезисов — например, демонстрацию избыточной занятости в обработке, указание на отсутствие финансовых ограничений на объем инвестиций без снижения уровня потребления, наличие крупных (до 2% ВВП) вынужденных «замещающих» расходов, связанных с потерями темпов инвестирования в предыдущие периоды, неоднородность развития отраслей.
Впервые после 2003–2004 годов ИНП поднимает тему ограничений на перетоки (именуемых в тексте «переливами») капитала из сырьевых секторов в обработку — впрочем, в РАН предпочитают не обсуждать преимущественно внутриполитическую природу этих ограничений. ИНП приводит также содержательную критику под довольно необычным углом институционального развития и правоприменения в РФ, констатируя крайне высокий уровень трансакционных издержек в экономике (при этом де-факто отказываясь от рассмотрения факторов коррупции). В целом доклад — взгляд на проблему роста с позиции школ, близких к неокейнсианским и с большим влиянием традиционного для советских экономистов марксизма.
Отдельной частью работы является анализ действий правительства в 2009–2012 годах с использованием моделей ИНП РАН, в частности, критика согласия Белого дома с сокращением валового накопления капитала и отказ от замещения в этот период госинвестициями в размере 2,5 трлн руб. инвестспада — предполагается, что во «внутренне ориентированном инвестиционном сценарии» на основе предлагаемых мер был бы возможен возврат к 2013 году этих средств при росте ВВП на уровне до 8%. При этом ИНП в своих предложениях де-факто отказался от заведомо нереалистичных задач и целей — в частности, рост производительности труда в варианте РАН к 2030 году составит 2,76 раза против 2 раз «инерционного» сценария, норма накопления (целевым ориентиром предполагается лишь в краткосрочном периоде выбрать 35%) в этом варианте к 2030 году мало отличается от «инерционного» сценария, как и доля импорта на внутреннем рынке. В целом амбиции авторов достаточно консервативны: сама необходимость «рывка» объясняется не столько высокими идеалами, сколько прагматической необходимостью компенсировать отставание от развития мировых лидеров в трансформационном периоде последних десятилетий.
При этом даже способ «рывка» ИНП избран рационально — это резкое повышение уровня долговой нагрузки экономики как на уровне госдолга, так и на уровне корпораций и домохозяйств. Но чем ближе доклад к тем положениям, ради которых он, собственно, написан (аргументации необходимости смягчения денежно-кредитной политики, требованиям госфинансирования «рывка» из средств ФНБ, резервам ЦБ, эмиссионной активности), тем менее определенным и аргументированным по избранным способам достижения целей он становится. Ключевое предположение доклада — возможное увеличение инфляционных ожиданий за счет ограничения денежного предложения через рост стоимости кредита компаниям — более чем спорно. Предложения же ИНП по снижению инфляционного эффекта от «стимулирующего» расширения денежной базы (РАН предлагает увеличить ее на 4,5 трлн руб. до 2015 года и чуть меньшими темпами в 2016–2030 годах) выглядят более или менее беспомощно. В числе их — передача Внешэкономбанку и системе «региональных банков развития» функций «трансляторов рефинансирования» в регионы, развитие рынка производных инструментов, акцент на госгарантии частных проектов и даже предоставление госгарантий по минимальной доходности на отдельных сегментах фондового рынка.
На макроуровне проблемы инициативы РАН очевидны. При отсутствии содержательных способов решения базовой проблемы, сверхвысоких рисков ведения предпринимательской деятельности «накачивание спроса» в экономике неизбежно приведет к новому всплеску импорта (идеи капитального контроля доклад почти не обсуждает), а на микроуровне — к сверхкоррупции в «банках развития» и около них. С другой стороны, будучи приближен к реальности и существенно смягчен по риторике, доклад ИНП РАН перестает решать политические задачи авторов. Тезисы близки к риторике Минэкономики, в целом из русла «монетаристской» политики правительства выбивающейся не так уж и сильно. В сущности, большая часть предложений РАН уже использовалась в 2007–2012 годах без существенного успеха, тогда как эффект от реализации идей их оппонентов уже сейчас создает практически всю экономическую базу для действующей власти.
Дмитрий Бутрин, КоммерсантЪ
