Российские власти никогда не расставались с идеей решать экономические проблемы при помощи ценового контроля и ограничения рентабельности. В период нынешнего кризиса эта идея начала проявляться совершенно явно. Как сообщил в начале марта первый вице-премьер Виктор Зубков, в настоящее время готовится закон о торговле, который должен ограничить рост наценок в розничных сетях, в частности, на продовольственные товары. По его словам, Минсельхоз уже представил соответствующий законопроект, но Минпромторг пока считает его недостаточно доработанным и просит создать совместную с Минсельхозом рабочую группу: "Срок доработки порядка двух-трех месяцев, но в любом случае к лету-осени мы вернемся к этому вопросу, чтобы был закон о торговле. Такой закон нужен, и он будет принят". Кроме того, первый вице-премьер отметил, что мониторинг цен со стороны Федеральной антимонопольной службы и Минэкономразвития — это эффективный способ борьбы с ростом цен. "Если не будет мониторинга, будет сложно увидеть, из чего складываются цены. В сельском хозяйстве мы такой мониторинг проводим еженедельно — по хлебу, мясу, молоку. Наши цены не растут резко, они поднимаются очень медленно. Соглашения между производителями и торговлей должны заключаться с учетом разумной рентабельности, чтобы прибыль не зашкаливала, как это происходит сегодня. Соглашения, которые позволяли бы всем соблюдать свои интересы, но чтобы при этом не страдал потребитель",— подчеркнул Зубков. В середине марта рабочая антикризисная группа Совета федерации провела совещания по обеспечению устойчивого развития рынка продовольственных товаров. "Речь идет в первую очередь о защите сельхозпроизводителей и покупателей от произвола товарных сетей",— заявила руководитель группы вице-спикер Совета федерации Светлана Орлова. В правительственной программе антикризисных мер, рассмотренной на прошлой неделе Госдумой, о регулировании цен и рентабельности также говорится: "Для стабилизации ситуации с лекарственным обеспечением населения в части обеспечения населения лекарственными средствами планируется: ввести обязательную регистрацию предельных отпускных цен производителя на лекарственные средства, входящие в Перечень жизненно необходимых и важнейших лекарственных средств, а также пересмотреть данный Перечень; обязать органы управления субъектов Российской Федерации минимизировать уровни предельных оптовых и розничных надбавок на лекарственные средства". К регулируемым ценам гражданам, разумеется, не привыкать. В СССР государственное ценообразование считалось просто основой жизни. А что-либо понять о рентабельности розничной торговли было исключительно трудно. Как писала Советская энциклопедия в 1955 году: "Рентабельность в условиях капитализма — доходность от определенных вложений капитала, прибыльность. Погоня за высокой прибылью — основной стимул капиталистического производства. При социализме высшая форма рентабельности определяется не с точки зрения отдельных предприятий и не в разрезе одного года, а с точки зрения всего народного хозяйства и в разрезе более длительного периода. Но при этом рентабельность отдельного предприятия также имеет громадное значение... Розничные цены — цены, по которым товары продаются потребителям в розничной торговле. В СССР розничные цены устанавливаются Советом министров СССР или по его поручению Министерством торговли СССР... В СССР происходит систематическое снижение розничных цен... Необходимость торговли при социализме обусловлена наличием двух основных форм социалистического производства — государственной (общенародной) и колхозной". Правда, в период экономического кризиса начала 1990-х годов граждане уяснили, что власти могут бороться с кризисом не путем фиксации, а, напротив, путем либерализации цен. И вообще, важнее не цены, а наполнение потребительского рынка товарами. Но этот опыт был слишком кратковременным, и, как мы теперь видим, экономполитика возвращается на круги своя — к регулируемым ценам. Вмешательство государства в розничное ценообразование нельзя считать советским изобретением. К нему охотно прибегают и в государствах с сугубо рыночной экономикой, особенно в периоды войн, кризисов и прочих невзгод. В 1941 году в связи с тем, что наращивание оборонных расходов в США вызвало опасность ускорения инфляции, президент Рузвельт приказал создать управление регулирования цен и гражданского снабжения. В 1942 году, когда США уже вступили во Вторую мировую войну, этому управлению законом было дано право контролировать цены и арендную плату за жилье. Первоначально контролю подлежали только розничные цены на промтовары, однако в 1943 году после призыва президента Рузвельта "держать фронт" его распространили и на продовольствие. Одновременно уже установленные регулируемые цены на промтовары были снижены. Руководителем управления назначили Честера Боулза, который получил прозвище "администратор-бизнесмен": он стремился поддерживать хорошие отношения управления с предпринимателями, назначил ряд крупных бизнесменов на ключевые посты в управлении и организовал 520 консультативных комитетов во всех отраслях производства (в комитетах заседали производители и продавцы, которые давали правительственным чиновникам рекомендации относительно уровня устанавливаемых цен). Где возможно управление устанавливало цены непосредственно в долларах и центах, однако в большинстве случаев регулирование осуществлялось с помощью формул, ограничивающих разницу между издержками производства и продажной ценой. Регулирование цен принесло результат — с мая 1943 года, когда ценовой контроль стал особенно жестким, до конца 1944 года инфляция составляла всего 1,1%. Для сравнения: с мая 1942 года, когда начались первые эксперименты с ценовым контролем, инфляция составила 9%, а по сравнению с сентябрем 1939 года — 28,3%. Американские власти отмечали, что таких успехов удалось добиться прежде всего благодаря добровольному участию производителей и продавцов в программе регулирования. Регулирование коснулось 3 млн предприятий и магазинов. Кроме того, 15 млн квартир и домов, в которых проживало 57 млн человек, было охвачено регулированием арендной платы. Осенью 1944 года в стране была объявлена антиинфляционная кампания, в ходе которой добровольцы доносили властям о реальном положении дел в магазинах. Власти особо подчеркивали, что благодаря активности добровольцев удалось обойтись силами всего 3010 штатных сотрудников, которые провели расследования цен производителей, оптовых и розничных цен в 3070 графствах по всем Соединенным Штатам. Впрочем, и в мирное время при возникновении экономических трудностей власти индустриальных стран немедленно начинают обращать внимание на то, что розничные торговые сети получают слишком большие прибыли и надо с этим что-то делать. В 1968 году власти США заявили, что, по их данным, в среднем супермаркете прибыль в процентах от оборота достигла 38,38%, в то время как в 1963 году составляла 36,34% (в 1920 году — всего 27,8%). Увеличение прибыльности розничной торговли подстегнуло инфляцию, но при этом росло быстрее самой инфляции. В исследовании, проведенном американскими властями, приводился следующий пример. В 1963 году некий товар продавался средним американским супермаркетом за $10,71, а в 1968 году — уже по $12,22. В то же время прибыль от продажи этого товара выросла для супермаркета с $3,90 до $4,62. Как указывалось в исследовании, "прибыльность выросла значительно больше, чем того требовали темпы инфляции. Это могло быть следствием как неправильного менеджмента, не учитывающего необходимость конкурентного ценообразования, так и полным пренебрежением интересами покупателей. На самом деле имело место сочетание того и другого. Такое же положение сложилось с прибыльностью и других розничных продавцов, не относящихся к сетевым супермаркетам". Можно заметить, что владельцы сетевых американских супермаркетов, по-видимому, не считали свой менеджмент неэффективным, коль скоро он вел к быстрому увеличению прибылей. Можно заметить также, что именно рост прибыльности вел к быстрому развитию сетей супермаркетов. Что же касается конкурентного ценообразования, то супермаркеты, входящие в одну сеть, между собой не конкурируют, так что в данном случае в ценообразовании имеются некоторые особенности. Когда инфляция в США по итогам 1970 года достигла 5,9%, рассуждения о чрезмерной прибыльности супермаркетов и других розничных торговцев дали президенту Никсону основание в августе 1971 года вообще заморозить все цены на три месяца, а потом перейти к контролю над прибыльностью: норма прибыли не должна была превышать показатель за лучшие два года из предыдущих трех. Инфляция действительно упала до 4,3% в 1971 году. Американские власти пытались административно ограничить рост цен все 1970-е годы, а отказался от этой идеи только президент Рейган в 1981 году. Рейган подчеркнул, что любой контроль над ценами является грубым вмешательством в механизм свободного рынка. Россия во время кризиса как будто воспроизводит американский опыт 1970-х годов. Ясно, что российские власти будут чем дальше, тем больше говорить о необходимости ограничить произвол розничных торговцев — прежде всего продуктами и лекарствами, а затем, возможно, и другими товарами. С одной стороны, это должно показать, что они все-таки способны удержать инфляцию хотя бы на уровне 13% годовых и предотвратить макроэкономическую дестабилизацию. Пусть и административными мерами. В данном случае бояться этого не следует. Ведь все страны в условиях кризиса идут на усиление госвмешательства в экономику. С другой стороны, речь идет о социальной политике, не случайно власти постоянно указывают, что программа антикризисных мер имеет прежде всего социальную направленность. Важно показать гражданам, что власти постараются обеспечить их самыми насущными товарами по доступным ценам, заставив розничных торговцев поступиться неоправданными прибылями.
Однако розничные торговцы постараются доказать властям, что перед нынешним кризисом все равны и что финансовые трудности торговые сети испытывают ничуть не меньшие, чем другие коммерческие предприятия. И никаких таких уж сверхприбылей они не получают. Пример США показывает, что на ценовое регулирование предприниматели реагируют по-разному. В 1940-х годах они пошли на добровольное сотрудничество с властями, а в 1970-х жаловались, что ограничение прибыльности делает инвестиции невозможными и лишь усугубляет кризисную обстановку в стране. В России конца 2000-х по-настоящему добровольного сотрудничества ожидать вряд ли приходится.
