Неделю назад МЭРТ передал в Минфин предложение снизить НДС до 12-13%. Приближается к кульминации сериал, в котором власти в подчеркнуто принципиальной внутренней борьбе готовятся дать гражданам возможность расширить потребление. Для чего они это делают?
Надо заметить, что НДС является типичным налогом на потребление, отличаясь от других подобных налогов лишь в двух отношениях. Во-первых, он взимается со всех товаров и этим не похож на акцизы (взимаются лишь с некоторых подакцизных товаров) и таможенные пошлины (взимаются лишь с импортных или экспортных товаров). Во-вторых, его уплачивают на всех стадиях производства товара — в отличие от налога с продаж, который берется лишь с окончательной продажной цены. Таким образом, НДС можно называть и универсальным акцизом, и универсальным налогом с продаж, и даже универсальной пошлиной.
Налоги на потребление традиционно не нравились гражданам во всех странах. Граждане справедливо недоумевали, почему государство вдруг вздумало наживаться на их покупках. Совсем, что ли, ничего не покупать? Зато эти налоги очень нравились властям, которые полагали, что, несмотря на все недовольство, граждане от покупок не откажутся.
Можно сказать, что традиция взимать НДС восходит к римскому императору Октавиану Августу (63 год до н. э.—14 год н. э.), который впервые ввел налог с продаж 1% от стоимости любого товара. Римские граждане были крайне возмущены своевольным участием императора в их потребительских расходах. В ответ Август указывал, что готов отменить и налог с продаж, и налог на наследование и дарение, однако тогда придется возродить традиционный для Рима военный налог, ставки которого доходили до десятикратной стоимости личного имущества.
В Средние века арабы в Испании ввели восточное название НДС "аль кабала" и восточные ставки — 10% от стоимости продаваемой земли или товаров. НДС стал главным налогом в христианской испанской империи, из-за чего испанские производители не выдерживали конкуренции с импортными товарами, ввозимыми контрабандой: легальные товары каждый раз дорожали на 10%, переходя из рук в руки. Результаты этой налоговой политики отразил испанский писатель XVI века: "Люди бегут, чтобы не платить налогов. Вместо того чтобы удивляться, почему пустеют деревни и фермы, следует удивляться, почему кто-то все же остается". В основном испанцы бежали в американские колонии, на которые не распространялась испанская налоговая система. В XVII веке испанская империя рухнула. Наиболее тяжелый удар по ней нанесла потеря Нидерландов. А началось все с того, что испанский король предложил нидерландским Генеральным штатам ввести "аль кабалу". Голландцы заявили, что довольны жизнью под покровительством испанского короля, но введение 10-процентного всеобщего акциза ущемляет их свободу и является признаком закабаления. Впрочем, впоследствии Нидерланды ввели у себя еще более изощренную систему налогов на потребление, при которой продажа многих товаров облагалась не одним, а полутора десятками акцизов.
В других европейских странах власти не меньше испанцев увлекались налогом на потребление. В 1691 году английский писатель Уильям Карр писал, что только в Британии, в отличие от Испании, Франции и Германии, нет всеобщего акциза, так как британский народ считает такой акциз "проклятым налогом, придуманным негодяями".
Над рациональным обоснованием налогов на потребление тщетно бились лучшие умы. Например, в 1662 году английский исследователь Уильям Пети размышлял о смысле таможенных пошлин (и эти размышления вполне могут быть отнесены к любым налогам на потребление, в том числе НДС): "Таможенные пошлины — это сборы или налоги с товаров, вывозимых из владений государя или ввозимых в них... Я не могу хорошо уяснить себе, каковы те естественные основания, в силу которых эти пошлины должны уплачиваться государю как при ввозе, так и при вывозе; имеются, по-видимому, все же некоторые основания платить ему за разрешение вывозить определенные продукты, в которых другие страны действительно нуждаются. Я поэтому полагаю, что пошлины являлись вначале вознаграждением, уплачиваемым государю за защиту провоза товаров как в страну, так и из страны от пиратов, и я считал бы это действительно правильным, если бы государь обязан был тратить большие средства с этой целью. Я полагаю, что доля в 5% была установлена на основе подсчета, показывавшего, что до указанных мероприятий купцы обычно теряли больше от нападений пиратов... Но чем бы они ни были, они с давних пор установлены законом".
Власти западных стран из этого соображения при введении налогов на потребление всегда и исходили: мол, "c давних пор установлены законом". С 1950-х годов в европейских странах НДС стал опорой бюджета.
В США НДС так и не стал нормой, зато нормой является налог с продаж. Надо заметить, что граждане настолько не в восторге от налога с продаж, что такого федерального налога в Америке нет. Налоги имеются в отдельных штатах и взимаются по не слишком большим ставкам — от 3 до 7%. Обычным является также введение такого налога в отдельных муниципальных образованиях — на какое-то время и для финансирования конкретного проекта вроде строительства центра проведения общественных мероприятий. На временное и целевое использование их потребительских денег граждане обычно согласны.
В СССР налогообложение потребления было такой загадкой, что граждане не задумывались, согласны ли они. Официальная позиция властей заключалась в том, что основой советского бюджета является таинственный налог с оборота, являющийся элементом цены товаров не первой необходимости вроде мехов и ковров (о водке власти предпочитали не распространяться). Так как граждане прекрасно понимали, что власти и так устанавливают цены на товары в таком размере, в каком им заблагорассудится, они не считали, что их с помощью потребительских налогов обделяют — было бы что потреблять.
Возмущаться они стали только в 1991 году, когда в СССР ввели пятипроцентный налог с продаж. Он взимался на каждом этапе производства товара, то есть был полным аналогом НДС. Но граждане в терминологические тонкости не вникали, видя только, что на ценниках прибавилась строка с указанием "5% налога с продаж", то есть что в условиях всеобщего дефицита государство еще и пытается урвать дополнительные деньги.
Когда в 1992 году налог с продаж был заменен НДС с явным указанием на следование цивилизованным европейским образцам, граждане даже не возмутились, что 5% заменены 28%. Потому что одновременно в результате либерализации цен эти цены многократно повысились, и стало совершенно неясно, что покупатели платят повысившим цены продавцам, а что государству. Продавцы, так сказать, сами ввели грандиозный налог на потребление.
Надо заметить, что парламентарии, вводившие НДС по предложению правительства Егора Гайдара, откровенно указывали, что продавцы будут только рады лишнему поводу повысить цены под предлогом уплаты НДС. Указывали они и на то, что ставка 28% невероятно высока по международным меркам, может быть оправдана только катастрофическим состоянием бюджета, нуждающегося в деньгах любой ценой, и в дальнейшем ее так или иначе придется снижать.
Снижать ставку постепенно действительно пришлось — сейчас она дошла до 18% (10% на товары с льготным налогообложением, например на медикаменты и продовольствие). Еще до президентских выборов 2 марта президент Путин на заседании Госсовета дал понять, что бизнес может рассчитывать на максимально низкую и единую ставку НДС. А после президентских выборов власти стали еще более решительно демонстрировать, что готовы к дальнейшему и существенному снижению ставки. Спикер Госдумы Борис Грызлов указал, что необходимо снизить ставку до 10%, недостающие в бюджете доходы будут компенсированы ростом высокотехнологичных отраслей промышленности. (Президент Путин, правда, заметил, что необходимо все продумать и подсчитать.)
Минфин неустанно дает понять, что резкое снижение НДС непосильно для бюджета и о 10% не может быть и речи. Неделю назад глава МЭРТа Эльвира Набиуллина направила письмо в Минфин с предложением снизить уже с будущего года ставку до 12-13%. Руководитель экспертного управления президента Аркадий Дворкович подчеркивает, что 12-13% являются приемлемым уровнем, который можно считать единым и максимально низким НДС. Представители Минфина, руководимого вице-премьером Алексеем Кудриным, в ответ указывают, что необходима дальнейшая дискуссия.
В общем, граждане должны понять, что власти в целом за снижение НДС, но оно дается исключительно нелегко. В тяжелых спорах МЭРТа и Минфина стороны искренне стремятся найти наиболее разумный вариант, устраивающий и бюджет, и налогоплательщиков. Этот вариант будет найден, НДС будет снижен, бюджет не пострадает.
Граждане также должны понять, что снижение НДС не только в интересах высокотехнологичного бизнеса, но прямо-таки в интересах обычного покупателя. Ведь если бюджет меньше будет забирать денег, направляемых гражданами на потребление, это потребление неизбежно увеличится. Между тем власти очень гордятся тем, что нынешний высокий экономический рост достигнут за счет повышенного спроса населения. Спрос будет еще больше, граждане смогут более эффективно тратить деньги и покупать больше товаров, а ведь это можно расценивать как повышение реальных доходов, которым власти тоже очень гордятся.
Здесь есть еще один важный момент. В условиях нынешних потрясающе высоких мировых цен на нефть граждане постоянно спрашивают себя, куда же государство девает массу нефтедолларов. Новая концепция стабилизационного фонда, при которой часть нефтедолларов может быть теоретически потрачена на нужды самих граждан вроде пенсионных, мало кого впечатлила. А вот снижение НДС должно убедить: мол, как там наполнять бюджет при таких нефтяных доходах — власти как-нибудь и сами разберутся. И понижение НДС можно при желании представить как передачу части нефтедолларов населению.
Другой вопрос, как такая мера скажется на инфляции. Власти вряд ли сумеют убедить продавцов снизить цены на размер снижения налога — цены снижать никто не привык. Они, однако, могут пытаться административными мерами заставить продавцов хотя бы временно их не повышать: мол, как вам не стыдно, мы же отказываемся от части налоговых поступлений, почему же вам не отказаться от части прибыли. Это же стимулирует спрос на ваши товары. Однако сейчас не советские времена с их налогом с оборота. Государство при всем желании полностью контролировать цены не сможет, и повышенный спрос на товары приведет к взиманию продавцами своего собственного налога на потребление — в виде инфляции.
