Екатерина Препелица начала выпускать спортивную одежду под собственным брендом Emblem в 2015 году, сейчас на ее подмосковном производстве отшивают коллекцию всего 8 человек, а вещи этой марки уже продаются в сетевых магазинах "Траектория", "Проскейтер" и нескольких интернет-площадках, в том числе Wildberries.ru. Первый опыт относительно самостоятельной продажи одежды состоялся в недавно открытом универсаме Trend Island в ТЦ "Авиапарк". На этой площадке для молодых и амбициозных дизайнеров мы и встретились с Екатериной, и она рассказала, как рождаются новые вещи, и кто и по какой стоимости их покупает.
— Екатерина, расскажите о бренде?
— Emblem — это мужская и женская одежда в стиле actionsport, live style.
Мы поддерживаем три вида спорта, а по факту три субкультуры, — серфинг, скейтбординг и сноубординг. Направление интересное, молодое для России, новое для производства в России.
— И конечно, первый вопрос — покупают?
— Да, с открытием магазина на новой площадке продажи выросли на 30%. За полтора года спрос на мою одежду растет, опережая рынок. Сейчас наши годовые показатели прироста более 100%, так как мы регулярно расширяем коллекцию, вводим новые модели, начинаем продаваться в новых точках продаж. За полтора месяца с момента физического открытия Trend Island продажи неуклонно растут, появилась другая аудитория.
Теперь этот бренд покупают не только люди, занимающиеся экстремальными видами спорта, но и те, кто отдает предпочтение люксовым и фешен-маркам. Пропорция где-то 60 на 40 в пользу женской аудитории. Девушки всегда ищут стильную и интересную одежду, и их совсем не пугает неизвестность бренда. Наша марка представлена в нескольких сетях: Траектория, Проскейтер, 21Shop и других.
Вот недавно вышли в Цветной. Но такого роста, как тут, пока нигде нет. Наверное, мы с соседями хорошо по ассортименту подобрались, а организаторы площадки хорошо занимаются рекламой.
— Своей розницы нет?
— Пока нет. Работаем с оптовиками и представляемся как одна из марок в мультибрендовых магазинах.
— Аналитики в один голос предсказывают падение продаж для тех, кто ориентируется на молодежь и молодежную моду. Их стало физически мало из-за «демографической ямы» 90-х...
— Нас спасает мода. Сейчас у всех есть кроссовки, платья комбинируются со спортивной обувью, с толстовками и свитшотами. А я делаю одежду для экстремальных видов спорта, поэтому она яркая, удобная, красивая, приятная на ощупь и долговечная. Ведь для моих покупателей — спортсменов — качество и материал — два важнейших критерия. У меня уникальная технология производства — отвар. Определенным образом я переношу принты на ткань. В России по этой технологии только начинают работать, а в Европе она называется брендвош. Главная особенность в том, что рисунок нельзя повторить. И вещи становятся уникальными, сильно выделяются на фоне основных коллекций. В магазине (Trend Island), мне кажется, только одно платье осталось. Все остальные майки/свитшоты уже проданы. Надеюсь, девушки оценили бренд Emblem.
— А уже знаете, кто покупает?
— Изначально я уже знала примерную аудиторию. И мои ожидания подтвердились. Это и молодежь, студенты, и те, кто уже начал зарабатывать, и даже те, чей заработок весьма неплох, и к дорогому бренду (например, брюкам или юбке) они покупают мою одежду. Ценовая вилка одежды Emblem от 3600 до 7000 рублей за штуку. Это означает, что есть как и доступные вещи, так и более дорогие, в среднем ценовом сегменте. Поэтому аудитория очень широкая.
— Екатерина, вы снова противоречите аналитикам. Считается, что этот сегмент во время кризиса пострадал сильнее всего. Покупатели стали экономить и ушли в более дешевые магазины.
— Конечно, стали экономить, и это заметно. Но ко мне пришли те, кто раньше покупал более дорогие бренды, чья средняя цена 10-15 тысяч рублей. Сейчас из-за экономии, но, следуя моде, они сочетают вещи. Эти покупатели и раньше одежду Zara комбинировали с дорогими брендами. Но теперь Zara и другие из-за стоимости закупок стали небюджетными. Раньше купил юбку — и пошел. А теперь лишний раз подумаешь. Поэтому их покупатели пришли ко мне.
Цена
та же, а стиль и качество выше. Недавно видела девушку в моем платье и пальто Max Mara. Выглядело очень стильно. Еще в «Траектории» мне обратную связь давали. Приезжают на машинах очень обеспеченные девушки, покупают Vans, Nike и мою одежду. И для них это большая экономия. А при условии, что ожидается увеличение цены на американские и европейские бренды, думаю, прирост за счет обеспеченной аудитории будет продолжаться. И я вижу в этом возможность для российских производителей. Для меня сейчас главное — удержать ценник. Очень бы не хотелось расти. Может быть, даже где-то за счет прибыли.
— Поделитесь секретом - как вы собираетесь «не расти», если все ткани, фурнитуру и остальное для производства закупаете в валюте? Или я ошибаюсь?
— Очень хороший вопрос. Я принадлежу к тем предпринимателям, которые вышли на рынок уже в кризис. Я слышала, что было иначе, но ни разу этого не чувствовала. Для меня всегда было так. Поэтому мне легче, чем тем, кто работал на рынке до изменения курса. Поэтому когда я общаюсь с теми, кто 5-6 лет на рынке — они плачут, разоряются и говорят, что все плохо. А я начала полтора года назад. Улетела в Калифорнию — курс 35-36 рублей. Вернулась в Москву — 79. В такой атмосфере и вышли на рынок. Я оставила работу, деньги вложила, отступать было некуда. Производство у меня в Подмосковье, поэтому оплачиваю его в рублях, зарплата тоже в рублях. В валюте — в долларах — я закупаю только ткани и фурнитуру. Но и тут у меня перед иностранными брендами есть преимущество.
У меня есть любимый американский бренд — Forever-21. В Америке вещь стоит 10-15 долларов. Шьют хорошо, но из дешевой, синтетической ткани. Потому что они бюджетный бренд. Недавно их магазин открылся в «Афимолле». Я специально пошла посмотреть. Средняя цена 3000-3700 на старую коллекцию, 4000-5000 на новую! А изделия из той же дешевой ткани. Российские же производители работают с хлопком и вискозой. И могут отшивать хорошие вещи из хороших тканей — хлопка или футера. А для моей одежды — это один из важнейших критериев. И если я добавляю синтетику, то добавляю для какого-то эффекта. Но в основном всё из хлопка, который не скатывается, дышит, не деформируется и даже после тренировки и соревнования ее комфортно носить. И модели отлично сидят.
Кстати, я и сама, незаметно для себя, стала покупать у своих коллег. Вот недавно пошла в шоу- рум посмотреть, что нового, и купила два платья Кирилла Гасилина. А собиралась просто посмотреть! Получается вот такое импортозамещение. Раньше все покупали Max Mara, Chloe и другие люксовые бренды сразу, чуть что понравится. А теперь хвастаются находками у российских дизайнеров и радуются, что экономят.
— Но ткани же не в России производят? И даже не в Узбекистане...
— Да, это наша самая большая печаль. Ткани в России не производят. Мы крутимся. Где-то договариваемся и получаем скидку за счет объема, где-то закупаем и комбинируем. До сих пор это одна из самых больших статей расходов на производство одежды.
— Расскажите про производство.
— Это цех в Подмосковье. У всех устроено по-разному, но я даже боюсь сглазить. Я нашла суперталантливую женщину, которая держит производство в ежовых рукавицах. Это необыкновенная женщина, которая работала еще на советских предприятиях и в свое время была ведущим специалистом на швейных производствах всего Подмосковья. В первый день они у меня спросили: для кого шьем? Сноубординг? А что это? А сейчас сами мне такими терминами говорят, что я удивляюсь. Чему- то, конечно, пришлось мне учить их, а что-то они подсказывают. Я приезжаю в цех, рассказываю и показываю, какую модель я хочу. А они уже производят. Всего работает 8 человек — швеи, закройщицы, лекальщицы. Коллектив небольшой, но очень дружный. С каждой из них мне очень повезло. Все разного возраста. Один из важных вопросов, с которым мы столкнулись, это нехватка молодых специалистов. Не хотят работать на производстве, лучше будут по 12 часов на ногах в магазине работать продавцом.
— А сейчас есть специальные техникумы, институты?
— Есть, и молодежь идет в них учиться. И идут на востребованные специальности — швеи, технологи, конструкторы. Их всех готовы с руками оторвать. Их все время ищут. Я искала таких молодых: приходите, всему научим, зарплата — около 40 000. И я знаю аналогичные истории еще с 6 фабриками. А девчонки прибегут, практику институтскую отработают, образцы свои сошьют и убегают устраиваться секретарем или продавцом. Даже не за деньги работают, а за галочку в зачетке! Зачем же ты тогда так долго училась шить? Зачем ты продаешь чужие бренды, если умеешь сама красиво шить? Я сама лично находила двух швей для Саши Терехова. Он остался доволен. Сейчас девочки доросли уже до начальниц цехов. Мой главный технолог где-то через день просит: «Катя, найди нам, пожалуйста, еще одну швею, ну хотя бы ассистентку». Вместо прощания фразу повторяет! А найти никак не получается...
Знаете, я решила, что, когда еще немного подрасту, буду брать на работу студенток младших курсов. Буду выращивать любовь к профессии. Другого варианта пока не вижу. Зато их переучивать не надо, буду растить под себя. Только найти надо таких — с азартом и глазами горящими. И дело тут не только в деньгах. Учат студентов работать по старым технологиям и на старом оборудовании. Сейчас так не работают! И машины другие, и ткани другие. Но те, кто остаются в профессии, со временем могут стать хорошими специалистами, а может быть, даже дизайнерами. Сначала для себя шьют, потом для подружек и их друзей, потом какие-то мини-коллекции в шоу-румы. Вот и получается: и зарплаты нормальные, и перспективы хорошие, а не идут.
Правда с ребятами ситуация не лучше. Не только швей, но и техников нет. У нас сейчас один дедушка ездит — всем машинки чинит. 5 фабрик обслуживает. На этом и живет. А там аппараты навороченные, станки современные. А техник еще дореволюционные машинки чинить умеет.
— И какие перспективы?
— Я вообще очень надеюсь, что спрос будет расти. Одежда будет востребована. Произошли же качественные сдвиги в молочном деле, сыроварении, в других пищевых производствах. Может, и до легкой промышленности очередь дойдет. Все-таки это товары второй необходимости...
И. Власова, КЦ "ШАГ"
