Участники молочного рынка с интересом наблюдают за тем, как ВБД и «Юнимилк» наперегонки скупают заводы, стремясь сохранить позицию лидера или вплотную приблизиться к ней. В это время иностранные компании действуют в России более осторожно: строят заводы и не спешат объявлять о покупке новых активов. Глава Campina в России РОБЕРТ СТЕЙТСКАМП рассказал в интервью корреспонденту РБК daily АЛЕКСАНДРЕ ИВАНСКОЙ о том, что нужно сделать, чтобы попасть в пятерку ведущих молочных компаний России через пять лет и почему многие западные «молочники» сейчас были бы рады прийти на наш рынок.
— Каков сейчас годовой оборот Campina в России?
— Более 100 млн евро.
— Каков его ежегодный прирост?
— Обычно наш оборот ежегодно растет на 10—20%. По итогам 2006 года мы надеемся уложиться в этот коридор.
— Сколько процентов оборота обеспечивает продукция завода в Ступино? Какие виды продукции делаются по заказу Campina на других российских заводах?
— Mы импортируем 10% продукции, порядка 10% производят наши российские партнеры, остальное производится в Ступино. В первую очередь мы отдаем на аутсорсинг продукты с наименьшей маржой, в частности UHT-молоко.
— Какие виды продуктов Campina (йогурты, десерты, молоко, сыр) наиболее успешны в России, если судить по доле рынка? Почему?
— Наибольший успех приходится на долю наших питьевых йогуртов. С точки зрения физических объемов они занимают не самый большой процент в продажах, но демонстрируют самую высокую динамику роста.
— Какую долю российского рынка йогуртов сейчас занимает ваша продукция?
— В ключевых для нас сегментах российского рынка мы занимаем от 15 до 20%. В густых йогуртах наша доля больше, в питьевых — пока меньше, поскольку это очень фрагментированный рынок. Если у вас есть 5% рынка, то вы уже входите в top-5. Собственно, это наша цель — быть в ведущей пятерке производителей питьевых йогуртов.
— Каков был объем инвестиций в строительство завода в Ступино, затем его дополнительных линий и склада?
— Строительство стоило от 20 до 25 млн евро. Еще 25 млн евро составили инвестиции в складское хозяйство. Установка каждой производственной линии обошлась в 5 млн евро. Всего получилось 70 млн евро.
— Можно ли считать, что эти инвестиции уже окупились?
— Если судить по прибыли, то 70 млн евро в России мы еще не заработали. Но наша текущая рентабельность находится на адекватном уровне с точки зрения возврата этих инвестиций. Мы производим в России продукцию с 2000 года, но только в последние годы начали получать прибыль.
— На каких российских заводах вы размещаете заказы?
— Мы сотрудничаем с 4—5 производителями, например, «Витафит» в Воронеже и «Лактис» в Великом Новгороде.
— Какое место среди молочных компаний, действующих в России, вы занимаете, по собственным оценкам? Кого считаете лидерами рынка?
— Если оценивать весь молочный рынок России, то наша доля невелика. Большую часть рынка занимают локальные производители сметаны, кефира и т.п. Мы эти категории продуктов не производим. Однако если взглянуть на сегмент продуктов с высокой добавленной стоимостью, который составляет 25% от всего молочного рынка России, то мы находимся в пятерке ведущих производителей. Лидерами с большим отрывом можно назвать «Данон» и «Вимм-Билль-Данн». За ними следуют Campina и Ehrmann, которые борются за третье и четвертое места.
— Какие компании будут лидерами через пять лет? Что нужно предпринять, чтобы остаться или войти в число лидеров в течение этого срока?
— Нужно инвестировать в бренды. Не только в рекламу, но и в инновации. Доходы среднего класса будут расти, и все больше потребителей перейдут в сегмент продуктов с высокой добавленной стоимостью.
— Намерены ли вы приобретать какие-либо российские молочные компании, заводы или, возможно, строить новые производственные площадки? От чего будет зависеть решение?
— Нам неинтересны только объемы производства. Мы заинтересованы в производителях, у которых есть позиция на рынке. Это могут быть региональные или национальные игроки. Пока у нас нет планов по открытию новых фабрик в России. Перерабатывающих мощностей в молочной промышленности в России хватает.
— Говорят, рынок сыров растет быстрее других сегментов молочного рынка. Думали ли вы об инвестициях в это направление?
— Сырный рынок в России действительно очень привлекателен. По нашим данным, порядка 30% общего потребления сыра — это импортный сыр, причем большей частью из Украины. Для производства одного килограмма сыра нужно 10 л молока. Пока в России есть дефицит высококачественного сырого молока, цены на него будут высокими, а значит, будет высокой и себестоимость производства сыра. Потому мы решили, что нам нужно еще подумать некоторое время.
— Принесет ли пользу субсидирование кредитов на строительство молочных комплексов в рамках национального проекта «Развитие АПК»?
— Система субсидирования делает этот бизнес более привлекательным, и мы рады этому развитию. С другой стороны, частные инвестиции требуют как минимум 10—15% рентабельности, и это значит, что, возможно, поставщики молока будут повышать цены. Мы не будем самостоятельно заниматься производством сырого молока в России. В Германии и Голландии Campina — это кооператив. Компанией владеют фермеры, и она обязана перерабатывать все молоко, которое фермеры ей поставляют. Иногда это приводит к ситуациям, когда кооперативная компания вынуждена производить продукты с очень низкой маржой для того, чтобы переработать имеющееся молоко. И в России Campina сделала выбор в пользу более гибкой системы. Мы покупаем столько молока, сколько нам нужно.
— Как складываются ваши отношения с российскими торговыми сетями? Есть ли давление с их стороны?
— Стоимость входа в сети чрезвычайно высока. Это тупиковый путь для всей индустрии. Торговля должна оставлять промышленности достаточное количество денег, чтобы не прекращать инновационный процесс. Если всю добавленную стоимость «съест» торговля, то промышленность перестанет развиваться.
—За рубежом так же обстоят дела?
— Хуже, потому что там торговля еще более сконцентрирована, чем в России. Если вы будете бороться с каким-то клиентом в Европе, то легко потеряете 20% объема продаж. Вы просто не можете себе этого позволить. Здесь это влияние пока меньше.
— Сколько ежегодно должна тратить федеральная молочная компания на рекламу в России?
— Минимум 20 млн долл.
— Какие крупные зарубежные молочные компании еще могут прийти на российский рынок и построить здесь заводы? Говорят, подобные планы были у Nordmilch?
— У нас есть прогноз от одного из ведущих институтов, что к 2010 году российский рынок пищевых продуктов будет крупнейшим в Европе, больше чем в Германии, Франции, Великобритании. Каждая европейская компания, которая хочет расти, будет очень серьезно рассматривать российский рынок. Слухов по этому поводу много, но я ни в одну из этих историй не поверю, пока не увижу фундамент строящегося здания. Так или иначе, мы очень довольны тем решением, которое приняли в трудные времена 1997—1998 годов, — начать собственное производство в России.
